Ирвин Ялом, «Шопенгауэр как лекарство»:
Этот случай запомнился Джулиусу на всю жизнь. Позже он всегда обращал особое внимание на феномен «устойчивого образа».
Сколько раз он замечал, что окружающие не замечают глубоких перемен, произошедших в человеке, и продолжают относиться к нему так, будто ничего не случилось.
То же самое происходит и в семьях. Многие пациенты признавались, что испытывают адские муки, навещая родителей: они рассказывали, что им постоянно приходится быть настороже, чтобы их не втянули в их прежнюю роль, и тратить невероятные усилия, чтобы убедить домашних, что они стали совсем другими.
Однажды я устроила опрос по предложению терапевтки — попросила людей, с которыми общаюсь, назвать прилагательные, с которыми я у них ассоциируюсь. Не могу сказать, что это было супер-полезное упражнение, но меня удивило, насколько уверенно люди говорили, убежденные в том, что отлично меня знают и могут описать (в то же время я сама находилась в расшатанном состоянии и понятия не имела, что сказать о себе, потому что во мне куча всего противоречивого, мало что подтверждено фактами — и вообще я стесняюсь).
(отдельная сложность оказалась в том, чтобы удерживаться в рамках прилагательных, но это уже другая история)
Так вот, узнавшие меня в последние годы часто отвечали: смелая, храбрая, отважная. Та, кто знает меня всю жизнь — моя мама — единственная ответила: «трусиха».
И это действительно верно. В том смысле, что это одно из моих составляющих. Я с детства всего боюсь. У меня даже фамилия соответствующая. Страх — большая моя мотивация.
И значит — я что-то делаю. Ввязываюсь. Осмеливаюсь. Решаюсь. Иду на риск. Заканчиваю что-то. Берусь за то, в чем не уверена, потому что кажется: мне туда.
И это как раз и называется смелостью. В детстве я этого не проявляла. А сейчас да. Страх остался, действия изменились.
Но мой устойчивый образ остается стабильным.
Думаю, многие шероховатости общения связаны с тем, как неровная, шершавая ткань реальности не совпадает с гладкими, понятными, давно знакомыми и незыблемыми образами. То, как мы представляем себе людей и события, конфликтует с тем, какими они оказываются сегодня. С тем, как они меняются (и надо перестраивать образ в голове, а это стресс и вообще я уже привыкла, ну что такое). С тем, какими разными они могут оказываться. С тем, как на них влияют события и другие люди.
Короче, это только на бумажную куколку можно примерять одежду, если вырезать эту одежду по контуру куколки (и оставить специальные загибаемые штуки с боков). Живые люди постоянно оглушают несовпадением с образом. Мешают, можно сказать. Сбивают с толку!
А есть ещё устойчивый образ жизни. Который тоже мало похож на жизнь в реальности.
Я знаю женщину, которая распланировала всю жизнь ещё в детстве. Она знала, что выйдет замуж в определенном возрасте. Что родит двоих детей: мальчика и девочку, мальчик будет чуть старше девочки. Знала, как хочет жить. Знала, каких отношений между собой и с ней хочет от детей.
Кое-что работало. Замуж вышла, детей родила в нужном порядке (не знаю, как она этого добилась, но смогла, факт). А потом дети выросли и оказалось, что у них свои планы, свои решения и свои дела.
Женщина даже не подумала отказаться от устойчивого образа своей идеальной жизни. Казалось бы, прими она ту жизнь, что уже есть — и нашлось бы в ней что-то хорошее. Но кому хочется отказываться от иллюзии управления миром? Она ведь запланировала! Почему мир не подчиняется? Какой плохой мир. И люди все, как на подбор, бестолковые.
С каждым днем реальность и устойчивый образ идеальной жизни расходятся всё дальше в разные стороны. Стрелка, на которой они расстались и двинулись по двум направлениям, давно в прошлом. Устойчивый образ тоскует на запасном пути — и настаивает, настаивает на том, что он верен. А мир несправедлив. Нечуток!
Иногда я думаю, что буддийские истины вроде того, что страдание причиняем мы себе сами желанием, чтобы всё было иначе, чем есть — вовсе не висят в воздухе как философские соображения, а говорят о конкретных подобных ситуациях. Нашей человеческой силы недостаточно, чтобы преобразовать пространство, вернуться во времени назад к той стрелке — и выстроить на запасном пути рельсы, ведущие в идеальное будущее, пустить по ним тоскующий поезд, пересесть в него из мчащегося фиг знает куда.
Пусть единственный способ ослабить боль — это перестать хвататься за деревья, летящие навстречу поезду, пытаясь остановить его и вернуть себя куда-нибудь назад. Не переставать хвататься означает не разочаровываться в той себе, что уже некоторое время хватается.
Ситуация изменилась, контролировать её невозможно, но если не признаваться себе в этом — то вроде как и жить можно, ничего не меняя, продолжая пестовать устойчивый образ жизни. В нем есть виноватые. И есть Правильная Точка Зрения (она же — моя). Удобно!
Я знаю женщину, которая замужем больше двадцати лет. В самом начале она надеялась, что в какой-то момент всё устроится само собой и она найдет в муже — друга, в браке — радость, в себе — умение радоваться каждому дню. Но мало того, что ничего этого не нашлось — так за двадцать с лишним лет она перестала помнить, что такое быть без вот этого человека, с которым её по рукам и ногам связало желание научиться быть в этих отношениях счастливой. Она не может выйти, потому что она не помнит себя в другом состоянии. Не верит, что снаружи есть жизнь. И с каждым годом связывается ещё сильнее.
Наверное, было бы легче, признай она: ей так удобно. Никто её не держит, не заставляет. Все переживут любое её решение. Им бы со своей жизнью разобраться. Но она считает, что ей ужасно неудобно — и продолжает скрючиваться привычным образом.
Дышать в полную грудь у неё уже давно не выходит. Поэтому она покупает, путешествует, работает, увлекается творчеством, строит планы. Добавляет в жизнь, в которой и так тесно, чтобы она стала увлекательнее, полнее, радостнее. Но поскольку жизнь и так трещит по швам, добавляется всё как-то криво. Тут висит, там торчит. А пойти на решительное действие и что-то отпустить — невозможно. Гораздо привычнее вцепляться.
Чем дальше уезжает поезд, тем сложнее признаться себе, что я уже некоторое время еду не в том направлении. Потому что дернуть за рычаг и выйти фиг знает где — страааашно. Во-первых, ходит ли оттуда что-нибудь обратно (а если не обратно — то куда? И почему вокруг всё такое странное?). Во-вторых, страдать и хотеть найти волшебную таблетку, ничего не меняя, уже настолько привычно, что непонятно, как жить без этого. И в-третьих, это значит что? Все эти годы — ЗРЯ? Потеряны? ОШИБКА?
Аня Черных, создательница журнала «Может быть по-другому», взяла его название из стихотворения Веры Полозковой. Мне не особенно близка поэзия Веры. Но в этом стихотворении есть ещё одна крутая штука. И она очень подходит в качестве финала этих размышлений.
«Ничего страшнее тюрьмы твоей головы никогда с тобой не случится».
Большое спасибо!
Много дней во мне ворочается обида на людей, которые значили для меня почти весь мир долгие годы. Я пыталась понять и как-то свыкнуться с тем, что в сложный для меня период они дружно сделали вид, что ничего то и не происходит, а просто через вежливые формулировки выкопали себе траншеи и ушли дальше в свои жизни.
Это все сидело во мне камнем. И от слез легче не становилось.
Но после этой статьи стало чуть легче дышать. Я увидела, что далеко-далеко стоит состав с моим представлением об этих людях, наших отношениях и т.п. А моя реальности совсем в другом месте и вернуться туда, на развилку я не то что не могу, а даже не хочу. Это совсем другой взгляд на ситуацию, раньше я все пыталась понять/найти виновных (включая себя)… Но когда видишь это расстояние между этими поездами, то понимаешь, что это уже про другое, про меня другую. Спасибо!
Да, чтобы признать, что важные люди могли поступить не так, как от них ожидалось, и позволить важным людям идти другой дорогой, нужно не меньше сил, чтобы самой оторваться от чужих ожиданий. И всегда же ещё кажется, что можно, можно было исправить, обьяснить, договориться — время идёт, а все ещё кажется, как будто обратные поезда бывают и как будто вообще бывает что-то, кроме того, что сейчас.
Ужасно все это сложно. Я рада, что вам сейчас чуть легче дышится — это прям такие важные штуки, что хочется с ними бережно обращаться, осторожно, медленно.
Удивительным образом все, что я читаю у вас, Лена, затрагивает мое сердце и душу. Спасибо
Ничего себе!!!……… именно об этом всем мои мысли в последнее время….. сколько было их, этих развилок((( и постоянное самоедство! И как это все мешает двигаться дальше(
Спасибо!!!
Очень много нужно смелости, чтобы замечать, как себя останавливаешь или поедаешь. Вы на трудном и очень отважном пути. Сил вам!