Было бы здорово, если бы мы с детства обладали опытом спокойно и вдумчиво подбирать слова для описания того, что мы проживаем и как себя чувствуем.
В реальности это довольно редкая ситуация — когда персона обладает подробным словариком эмоций и умеет вербализовать (хотя бы для себя самой) свою телесную и эмоциональную реакцию на сложные события.
Я встретилась с идеей называния эмоций в 2012 году, когда меня от работы отправили на тренинг по эмоциональному интеллекту, а морально подготовилась к этому в 2011 году, когда стала смотреть сериал Lie to me и прочитала книжку доктора Экмана о том, что сколько эмоции ни подавляй — они всё равно видны на лице, пусть в микродвижениях.
С тех пор я много наблюдаю за своими эмоциями (особенно помогает терапия, потому что одно из направлений моей терапевтки — гештальт, а он внимателен к эмоциям и помогает высвечивать слепые пятна в этой области).
В чатике мы обсуждали, что для тренировки называния эмоций помогают таблички. Чтобы перед глазами было много вариантов и можно было выбрать, на что сильнее похоже то, что я чувствую прямо сейчас. Особенно если в табличке эмоции разложены по спектру.
Вот пример:

Чем чаще я подбираю подходящее слово для того, что чувствую, тем больше контакта с собой у меня появляется. О, со мной происходит вот такое-то, — думаю я (а не ААААА что это). Возможно, я уже знаю, как себя вести, когда со мной происходит именно такое.
Называние упрощает взаимодействие. Так уж устроены люди.
Нарративная практика, по сути, вся состоит из называния. Из того, чтобы оборачивать слова вокруг опыта, действий, ценностей и намерений — и чтобы готовить из этих слов предпочитаемую историю о себе и о мире.
Когда в ходе сессии нарративный практик ощущает, что было бы здорово чему-то дать название, она сначала спрашивает у клиентки: как бы тебе хотелось это назвать?
Но как и с эмоциями, не всегда быстро или легко находятся нужные слова. Особенно если опыта рефлексивно разговаривать о себе, присваивать своим надеждам и действиям значимость — не очень много.
При этом нарративному практику хорошо известно: нельзя навязывать свою картину мира, в том числе — названия.
Выход — тактика, название которой так и не перевели на русский. Миснейминг — это калька с английского misnaming, означает намеренное промазывание мимо правильного именования. Вот как это работает.
Я могу задать вопрос: «А как тебе кажется, что важное пропало, когда произошло вот это событие? Что-то ведь было ценное, если сейчас ты ощущаешь потерю. А потерю чего именно, какого состояния или какой возможности?».
И этот вопрос может ощущаться настолько широким и размытым (частое ощущение от нарративных вопросов, особенно по сравнению с бытовыми типа «щи будешь?»), что ответить на него «в лоб» невозможно. Собеседница может ответить: «Я не знаю». Или: «Я не понимаю, что ты хочешь от меня».
Но тут главное — чтобы я сама понимала, чего я хочу. А средства достижения цели могут быть разными.
Если я абсолютно уверена, что важно попытаться выбрать название для ценности, которая перестала быть доступной в результате некоего события, я постараюсь задать ещё несколько наводящих вопросов, вдруг они сработают.
Но что, если собеседница действительно понятия не имеет, какие слова подойдут? Что, если она понимает вопрос, но к ответу это понимание нисколько не приближает?
Я могу задействовать миснейминг и осторожно сказать:
«Смотри, в такой ситуации кто-нибудь могли бы сказать, что для них нарушилось чувство безопасности. Или, например, что была утеряна возможность общего будущего. Как тебе ощущается, похоже ли это на твою ситуацию?»
Крайне редко я «угадываю». Но ведь я и не пытаюсь угадать! Я называю варианты, понимая, что попаду пальцем в небо. Но такие примеры могут, во-первых, натолкнуть на нужное, а во-вторых, часто я наблюдала, как откуда-то изнутри собеседницы рвется: «Нееееет! Это вообще не про безопасность! Это! Это вот такое-то!».
Когда нам предлагают что-то конкретное, гораздо проще от него оттолкнуться и сказать: нет, не это, а вон то.
С нуля, из отсутствия опор — гораздо труднее выбрать. А когда подкинули несколько вариантов, уже гораздо понятнее, почему безопасность не подходит и что это вообще не про общее будущее. Вот же про что! — это приятное освобождающее ощущение часто приходит именно благодаря осознанному миснеймингу от практика.
Хотя, конечно, важно подавать миснейминг очень бережно, ничего не навязывая и не раздражаясь, что не получается быстро найти название. Иначе всё, что прилетит в ответ — сопротивление.
Миснейминг, кстати, работает и с самой собой в теме эмоций. «Хм, а что я сейчас ощущаю, уж не тоска ли это? Да неее, это скорее предвкушение».