Лана, с которой мы познакомились благодаря журналу, недавно позвала на «не совсем фотосессию», а потом собрала все ответы участниц и все коллажи из фотографий в единую статью вконтакте. Мне показалось интересным попробовать вынуть оттуда мои цитаты — и дополнить остальными фотографиями из того дня. Снимала Лана, задавала вопросы тоже Лана, а отвечала на диктофон я.
В единой статье круто то, что не видно, кто о чем сказал, а сюда я вынесу отдельно свои ответы как свой итог Ланиного исследования (кое-где дописала, чтобы было понятнее, к чему я вела, а то в общей статье неполные отрывки, да и письменно я лучше формулирую).
Интересно, что на съемках я почти всегда смеялась, что видно по ремаркам! То ли от неловкости поднятых тем, то ли над собой, когда признавалась в своих иллюзиях, то ли потому что с Ланой было хорошо работать, и я была в целом довольна, хоть и трудные мы вели разговоры.
Вот что я написала на фейсбуке после того, как увидела эти фотографии:
Продолжаются мои исследования себя вместе с фотографами.
В воскресенье, сразу после возвращения из Белграда, я посетила Лану, с которой мы познакомились благодаря журналу (если вам не хватает радости в жизни, помогут сториз, в которых Лана танцует и показывает танцевальные движения из девяностых — она обещала весь май продолжать).
У Ланы очередной проект про телесность и принятие себя, она задавала мне вопросы и записывала аудио. А ещё немножечко поснимала.
Как обычно, очень странно и любопытно смотреть на результаты: ага, вот как, значит, видит меня со стороны фотограф! (то, что получается, ведь всегда связано с пересечением граней фотографа и модели: что увидел фотограф, есть и в нем самом) И потом перебираю снимки: вот эта грань мне и самой знакома, а вот эта какая-то редко наблюдаемая, забавно на нее смотреть. Или не только забавно?
Встреча с собой — дело для меня неприятное, болезненное и лишающее удобных иллюзий.
Да и вообще принятие себя у меня идет не через «о, как прекрасно, теперь я ещё и такая, и эдакая, как хорошо жить на свете» (чего я, честно говоря, когда-то ожидала после мотивирующих принимать себя книжек), а через «мда, как интересно, и вот это тоже я, и вон то, дело дрянь, но отворачиваться от этих частей себя я, пожалуй, не хочу, постараюсь расширить понимание себя так, чтобы помещаться туда даже теми частями, которых я предпочитала не замечать, потому что сейчас мне подставили зеркало и стало трудно развидеть всё обратно».
Классическая интеграция по Кюблер-Росс через отрицание, гнев, торг и депрессию. Только в моем случае с гневом контакта почти нет, так что ещё приходится немножко позастревать на этом этапе, чтобы нащупать хотя бы небольшое недовольство.
И вот каждую фотосессию так принимаю потом. Ну, и каждую сессию с терапевтом тоже. А то, бывает, и в дружеских посиделках нахожу что-то своё, забытое и отвергнутое. Что может быть интереснее?
Иногда, конечно, уже через месяцы что-нибудь догоняет. Непринятое. Машет лапкой. Приходится подвозить.
Как думаешь, можно ли “найти себя”? Возможно ли это?
Иногда идешь по улице и думаешь: вот только все наладилось, ну куда опять меня несет? Так же все было хорошо! И вроде все подсоберешь-подсоберешь, и вдруг… не, хочу другого теперь. Как это неудобно!
Мне важно иметь много противоречивых «я» и при этом не разрушаться. Но это тоже процесс, а не результат. Ведь сложно сказать: «Вот сегодня я стала целостной. Подписывайтесь!» (смеется)
А какая часть тела у тебя самая сексуальная?
Мне некоторое время казалось, что вот эта часть спины, потому что я хотела похудеть, а она не толстеет (смеется).
Ты сказала, что хотела похудеть. Это был какой-то период?
Ну да, где-то лет с 12. В тот момент фигура, которая была мне удобна, понятна и проста, начала меняться. И с этого момента все посыпалось в пропасть, то есть — я перестала видеть себя и начала видеть в себе проблемы. Потому что так много во мне изменилось, и я не понимала, зачем мне это все нужно… например, зачем мне такие длинные ноги? Зачем такие бедра, что я не влезаю в любимые штаны? Куда я вырастаю из платьев? Зачем эта грудь, ведь я прекрасно носила джинсовую жилетку на голое тело… и раньше это было прилично, а теперь стало неприлично, больше так не поносишь. Я потеряла удобные мне вещи, я потеряла удобное мне тело. Мне было удобно бегать, сидеть, лежать и ползти. И тут стало иначе.
Этот процесс наложился на визуальную культуру журналов. Я позволила им себя убедить в том, что есть проблема и что её легко решить: мне нужно просто усохнуть. Правда, тогда я не хотела позволить себе понять, что с моими физическими и генетическими особенностями усохнуть до идеального 12-летнего состояния банально невозможно. Да и вообще, в 33 выглядят подростком только те, кто выиграл в генетическую лотерею. И даже если они выглядят так, это не значит, что у них нет проблем, а жизнь их прекрасна и безоблачна!
Но мне хотелось верить, что именно в худоте мое спасение — и все журналы подтверждали эту гипотезу. Долгие годы я втягивала живот постоянно… только когда спала, не втягивала. Я носила такую одежду, чтобы никто не понимал, как мое тело выглядит на самом деле, использовала длину, форму, цвет, чтобы перемаскировать себя под кого-то другого. Поэтому никто не верил мне, когда я написала про тело и дом — разве у тебя есть проблемы с телесностью и принятием себя, спросили они? Выглядит так, как будто вообще нет.
Долгие годы я смотрела в зеркало не на себя, а на те части тела, которые в первую очередь надо изменить. Я не видела себя в зеркале. Я видела, в чем именно я отличаюсь от идеального образа себя, потому что «меня» в зеркале не было. Я смотрела на какие-то куски. Вот тут «надо» меньше, вот здесь «хорошо бы» длиннее.
При этом мне хотелось, чтобы превращение в идеальный образ себя произошло само собой. Не потому, что мне было лень. Казалось, что иначе будет нечестно. Если я пойду в тренажерный зал или лягу на пластическую операцию, это ведь не то же самое, что я естественно стала «правильной»! Если воздействовать снаружи, применить инструменты, тогда оно не «само», тогда это буду уже не я.
Я долго считала, что можно поменять тело, не меняя повседневности, перейти каким-то образом к тому, чтобы тело само изменилось (поработать над рационом? ходить пешком на пятый этаж по лестнице? записаться в бассейн? много ходить пешком?).
Но при попытке есть меньше и не то, чего хочется — на меня нападал необъяснимый (как мне тогда казалось, а теперь я знаю, что это обычный диетический цикл расстройства пищевого поведения) жор. А после того, как я прошла двести с чем-то километров по камино де Сантьяго — мои ноги хоть и похудели, но начали проступать мышцы совершенно не так, как мне хотелось. Они стали ещё дальше от моего воображаемого идеала, и я даже испугалась (но быстро сдулись обратно, конечно).
Было так приятно верить в то, что есть какой-то идеальный образ меня, в который можно превратиться, если всё (что — непонятно, но столько вариантов, что попытки не разубеждают) делать правильно.
Было так сладко думать, что как только я стану ТАКОЙ, мне срочно станет легко жить. Потому что тогда все трудности — в том, что я НЕ ТАКАЯ. И можно тогда не жить всерьез, ведь я заживу по-настоящему, только когда коснусь этого постоянно уползающего в никуда горизонта. И можно гоняться за ним до самой смерти, так и не решившись принять, что я и сегодня достаточно хороша для себя и достойна быть радостной от самой жизни, даже если идеал иллюзорен.
Я так долго не видела себя в зеркале! И только в последние годы я наконец немного начинаю. Видеть то, что есть на самом деле, не разрушаться при этом. Не хотеть отвернуться.
Очень в этом помогают телеграм-каналы, фильмы и книги о телесности. И возможность писать об этом процессе в блог.
А что с интуитивным питанием?
Оно довольно парадоксально работает. Я два года на интуитивном питании, и у меня увеличился размер штанов. Это такое интересное (то есть сложное) переживание. Многие ведь переходят на интуитивное питание с целью похудеть. Я перестала есть вещи, которые были мне неприятны, и не хочу их, я уменьшила порции, разрешаю теперь себе не доедать, ем реже, не ем, когда не голодна, не использую еду для побега от эмоций. И при этом у меня увеличился размер штанов! Казалось бы, результат неправильный. Перестаешь себя закармливать — должен ведь худеть?
Результат совершенно нелогичен, если смотреть на тело как на машину, объект, которому залили меньше бензина — и он поэтому меньше проехал.
Но это вообще неважно. Потому что параллельно я перестаю бояться себя-настоящую и делать всячески вид, что то, что у меня в зеркале, можно как-то естественным образом поменять, чтобы усохнуть обратно в состояние 12-летней. Результат интуитивного питания для меня не в худении или толстении, а в контакте с собой, в том, чтобы стать своим другом, увидеть себя. В отсутствии болезненного отношения к еде, калорийности, голоду.
А почему все-таки такой нелогичный результат? В интуитивном питании есть понятие «сет-пойнт», оно говорит о естественном нынешнем состоянии тела, учитывая те условия, в котором оно живет (количество нагрузки, климат, нервные условия и так далее). Когда отказываешься от диетического взгляда на жизнь, тело устанавливается в сет-пойнте. Если всегда пытался худеть и мечтал об этом, настоящий сет-пойнт может оказаться выше, чем то, что удавалось удерживать до него силой мысли.
Остаётся научиться видеть, что моё тело — то, что в зеркале, а не какие-то там идеальные и недостижимые формы, которые кажутся более социально приемлемыми и потому более желанными.
Вообще я думаю, что моё принятие тела будет мне полезным и в другом процессе: старении. Мне хочется стареть, принимая себя, рассматривая морщины как отметины опыта, не бежать от этого. Как говорит Сара-Джейн Адамс, my wrinkles are my stripes. Я ведь не единожды поменялась с 12 лет — и поменяюсь ещё во многом в дальнейшем. Мне хочется встречать перемены, а не делать вид, что их нет. Это и увеличение размера штанов, и обвислость кожи на локте, и пятнышки, и другие детали, которых принято бояться, отрицать и заметать под ковер. Но всё заметенное под ковер в итоге сжимает горло, это я уже выяснила и таким путем больше идти не готова.
А что для тебя красота?
Я не могу сказать, что у меня есть какое-то определение. В целом я отказалась от этого слова и почти не использую его в жизни — особенно по отношению к людям.
Общепризнанно красивые люди мне никогда не казались красивыми. Например, меня удивляет, что все сходят с ума по внешности (я только о внешности говорю) Натальи Водяновой или Джорджа Клуни, они мне совершенно не кажутся красивыми. Наверное, это слово обычно используют о пропорциональных чертах лица, потому что ведь известно, что мы тянемся к генетически успешным людям, даже исследования приема на работу показывают, что менее «красивым» легче отказывают. Но вот взять Тильду Суинтон: я бы не сказала, что она красивая. И вместе с тем кто-то так думает. Но для меня назвать её красивой (и, может быть, добавить в слово «красивый» не только пропорции лица и тела, но и что-то ещё, а также противостоять давлению большинства, которым красива Водянова) — означает сказать только о какой-то одной её грани, тогда как в ней столько всего! Она восхитительна, завораживающа, шикарна, изысканна и изящна, она точна и беспощадна — и что, вот эти грани променять на «красоту»? Нет, спасибо.
Я иногда говорю «как красиво!», но это чаще касается природы, её умения сделать что-то невероятное. Красиво, что рука выглядит гармонично… при том, что, между прочим, она довольно странно устроена, но ведь выглядит гармонично. Хотя вот торчит куча костей в разные стороны! Вот это красиво — что при этом есть гармония в устройстве руки. Или какой-нибудь листик — тоже странно и гармонично. Или человек что-то красивое сделал своими руками.
Что для тебя «бодипозитив»?
Моя подруга Маша говорит, что это когда ты не указываешь другим людям, как им выглядеть, как жить, кого любить и как себя реализовывать в пространстве. То есть это не про то, чтобы потолстеть и быть довольной, а про то, что стоит принимать и праздновать, что есть разные типы тела. Это правильная позиция, наиболее разумная.
Для меня это отказ от того, чтобы худой или худеющий приравнивался к хорошему или успешному. Про разрыв связи между «толстый» и «неудачник», «толстый» и «женщина в теле, которая нравится мужчинам». Для меня это не диктовать нашим, телам как они должны выглядеть в нашей культуре.
Как ты воспринимаешь комплименты?
Так себе. Я думаю: «Вы имеете право так думать», а вслух говорю «Спасибо». Я не чувствую благодарности от того, что кто-то надевает мне на голову свое мнение.
Комплимент иногда совпадает с тем, что я думаю про себя, а иногда нет. Если да — то я и так это знаю, какой смысл повторять. Если нет — мне как будто некуда это внутри себя положить, и чувствую дискомфорт: зачем вы мне это дали?
В принципе я уже отучилась отвечать самоуничижающе, типа «ой, да это старое платье». Но второго прыжка, чтобы признавать это… ну, я говорю «спасибо», вроде как приняла, но думаю именно что «вы имеете право на это мнение, я услышала, какое оно». Чужое мнение не сильно что-то меняет во мне, за исключением беспокойства из-за того, что приходится встречаться с информацией, с которой непонятно что потом делать.
Если я считаю платье неизящным, а мне говорят, что оно изящное, я вижу, что мнение человека отличается от моего, и только.
Ощущение такое: «Зачем они заставляют меня это делать, выдают мне то, что я не просила и что никак со мной не согласовано? Это мне лишняя эмоциональная работа теперь эту информацию куда-то внутри себя поместить». Лучше без этого. Проще.
В чем твоя уязвимость?
Моя уязвимость — это выложить фотографию, на которой я себе не нравлюсь. Принять, что я могу выглядеть и так. Принять, что фотограф меня мог так увидеть и счесть, что стоит такую фотографию мне отдать.
Принять, что я могу плохо учиться или хотеть от себя чего-то не того.
Чувствовать, что я еще не привыкла к тому, какая я (а я же постоянно меняюсь, и уязвимость тут в том, чтобы не завязать в прошлом мнении о себе).
Вообще смотреть на себя на фотографиях, на видео. Какие-то странные движения лицом я делаю, окружающие-то привыкли к ним, они на меня смотрят, а я редко на себя на видео смотрю. Ужасно неловко наблюдать, сколько естественного, составляющего меня, живого, что для меня совершенно незнакомое. Неприятное, неожиданное, неловкое, неуместное. И это тоже я.
Просто пересмотреть любой видеоролик с собой — в этом для меня очень много уязвимости. Принять, что образ меня отличается от меня живой. Не отворачиваться от себя, не держаться за образ, не врать себе.
Каков у тебя дальнейший план по принятию себя? Что ты хочешь еще узнать?
Ой, мне уже так страшно от того, что я успела узнать! (смеется)
Мне кажется, это и так больше, чем я хотела. Но, видимо, не больше того, что я могу вынести.
С каждым днем я узнаю себя всё лучше. Как правило, это неприятные моменты, потому что они меняют удобный мне образ себя. Иногда разочаровывающе, иногда расширяюще в непривычном направлении.
Трудный это процесс. Но отворачиваться от себя я уже не готова.
Добавить комментарий