Квартирные дела

Я переехала в Петербург одиннадцать лет назад, в январе 2007-го, после того, как закончила университет (хотела раньше, но решила доучиться). Уезжала я с настроением «кто знает, может не понравится, тогда легко вернусь».

Сначала это было что-то вроде эксперимента, но со временем я поняла, что это и есть моя жизнь. Такая, какой я хочу её видеть. И город для этой жизни очень важен. Даже если из него куда-нибудь уезжаешь — потом в него возвращаешься. И лучше всего мне возвращаться сюда.

Десять лет я снимала квартиры, а потом додумалась, что пришло время перемен. Продавать бабушкину квартиру в Москве и покупать здесь. И не чтобы сделать ремонт «под себя» или для экономии средств, а в первую очередь для ощущения, что всё это по-настоящему, не эксперимент. Потому что стало понятно, что возвращаться я не хочу. Десять лет тому молчаливым доказательством.

Погружаться в долгий, непредсказуемый и финансово рисковый процесс продажи и покупки не хотелось. В том числе поэтому я присматривалась к городу десять лет. И когда я решилась всё это начать в январе 2017-го, то думала: щас кааааак всё проверну!

Ну а что, у меня была маленькая двушка в Москве у первой станции метро за кольцевой веткой (Пролетарская). Пешком пять минут. Должна же улететь просто.

Вместо этого год покупатели приходили и уходили, а цена падала. Это был достаточно унылый год — не только ощущение болотца, но и постоянное убывание цены (рынок стоит, много новостроек, и чтобы продать старый фонд, надо сильно снижать цену — она упала примерно на четверть в итоге, и то, я считаю, повезло, потому что всегда находилась «такая же квартира в соседнем доме, но с балконом и дешевле» — если хочешь поскорее продать, приходится демпинговать).

Вдруг нашлись покупатели в конце этой зимы. Видимо, цена доснижалась до подходящего им уровня. Начались мои набеги в Москву. Взять одну справку, заказать другую, выписаться, прописаться к маме (непрописанный человек не может заключать сделки). Не всё удавалось сделать быстро, я застревала в Москве на два дня и просила покормить кошек, отпрашивалась с работы, сидела в московском офисе на чужом пуфике, читая почту.

Нужно сказать, что решила я наконец ввязаться, когда ещё была в отношениях (а значит, с большой поддержкой), а покупатели нашлись, когда я уже была одна. Оказалось, что я не очень была готова делать всё это сама. Мама поддерживала в московской части, но одновременно она так переживала, что на меня складывалось ещё и пережить то, как она переживает. Повезло, что в Петербурге мне посоветовали хорошего риелтора, так что вторая часть прошла эмоционально легче.

Несколько месяцев я плохо спала, просыпалась в три, четыре, пять утра и не могла уснуть (увы, сон пока не вернулся: чего он ждёт? Переезда? Прописки? А может быть, нельзя в один день перестать нервничать по тому поводу, что откладывал 10 лет и мусолил больше года каждый день). В самый насыщенный поездками в Москву момент у меня меня принялись выпадать волосы, исчезал аппетит (тоже не особенно он ещё вернулся), я не могла ни на чем сконцентрироваться, потому что меня вдруг сковывала потная паника или мне вдруг казалось, что всё остальное неважно, а вот это — да, жизненно необходимо, и при этом у меня нет никаких рычагов починить и ускорить, надо лишь ждать и надеяться. Это оказалось очень большим стрессом, который я бы сравнила с восстановлением после аппендицита, увольнением и отъездом в Азию или поступлением на бесплатное отделение университета, самыми большими не-любовными стрессами моей жизни (ну ещё бы, 10 лет носить мысль в кармане, год наблюдать за падением цены и три месяца то бегать по потолку, то томительно ждать). Стресс к тому же был растянут во времени и наполнен бесконечным ожиданием, согласованием скучных документов, походами в государственные учреждения (включая психдиспансер, чтобы взять справку, что у меня нет там истории болезни), срочными поездками в Москву и визитами в петербургские квартиры.

К счастью, я могла писать о том, как проходит процесс, нескольким близким людям, рассказывая им о своих страхах, тревогах, печалях, ощущении тупика или, наоборот, слишком большого количества возможностей в ограниченное время. Рассказывала я об этом только тем, кто в ответ говорил: «вот дерьмо. Я понимаю, что ты сейчас в трудной ситуации. Расскажи ещё о том, что именно и как ты сейчас проживаешь», а не переходил в «ну зато у тебя есть такая возможность» или «вот увидишь, всё наладится, ты и глазом моргнуть не успеешь». Я чувствую большую благодарность всем, кто меня поддерживал, не перебивая и не обесценивая моих переживаний ???. Не знаю, как вы выдержали, у меня иногда ощущение, что я больше ни о чем не готова говорить, и я вряд ли очень увлекательный собеседник в такие моменты.

К сожалению, другие мне много раз говорили «зато у тебя…», «везет тебе…», «это всё ерунда, не переживай ты так», «скоро всё позабудется», «тебе надо перестать волноваться», «зря ты так», «поздравляю с будущим гнездышком» и так далее.

Я вежливо, но твердо отвечала, что не согласна обесценивать свои переживания и НЕ МОГУ сейчас принимать поздравления или концентрироваться о том, что произойдет «скоро». Прямо сейчас мне плохо, страшно, волнительно, больно, я устала и раздражена.

Если вам трудно быть рядом со мной, когда мне тяжело, отойдите. Но не обесценивайте то, в чем я сейчас.

Так уж я проживаю неебически сложный период в моей жизни. Так уж я даю место и время своим чувствам. Так уж я стою рядом с самой собой. Вам необязательно разделять со мной мои чувства. Но хотя бы не отрицайте их, пожалуйста (иначе мне не хочется искренне отвечать на вопрос «как дела» и в целом хочется общение ограничить, выстроить такие границы, чтобы близко были поддерживающие, а не обесценивающие комментарии).

Сразу после подписания московских бумаг, устав ждать, я принялась носиться и смотреть квартиры в Петербурге. Действовать для меня всегда проще.

Я думала, что самое сложное будет — выбрать из неидеальных вариантов, решиться на компромисс. Но оказалось, что самое сложное – это выслушивать человеческие истории.

К каждой просмотренной мной в Петербурге квартире прилагалась история, по которой её продавали — чего там только не было.

Никто не хочет продавать квартиры. Возможно, человек вынужден это делать, но никто этого не хочет. В квартиру врастаешь, к ней привыкаешь — особенно если обустроил её вот этими вот руками и с большой любовью (цена не особенно зависит от оформления и ремонта, кстати, поэтому модно обустроенное уходит не намного дороже стандартно обустроенного — а возможно, даже хуже, потому что новым жильцам всё это, в свою очередь, часто хочется перестроить под себя. Я видела квартиру (увы, только на фотографиях) с диснеевскими принцессами, фреска во всю стену, думаю, не все покупатели будут готовы такое украшение оставить).

Жильцы, снимающие квартиру, выставленную на продажу, не особенно-то хотят её показывать. Во-первых, это вторжение в личное пространство (одну квартиру мы смотрели в день рождения жилички), а во-вторых, им не хочется съезжать, поэтому на вопросы они отвечают не очень бодро. Вдруг нахвалят и скоро придётся съехать?

Итак, истории. Два дня меня бомбардировали историями, и я почувствовала, что не могу выдерживать такую интенсивность. В том числе и поэтому я приняла решение достаточно быстро. На второй день просмотров.

Какого рода истории?

• Родственники, приехавшие из-за войны, которых взяли к себе, но это невыносимо и надо разъезжаться, а квартира так хорошо устроена (тут я не соглашусь, но хозяйка настаивала) и так дорога владельцам.
• Любовно отделанная под себя квартира, в которой жила дочка, пока не родила — ребенок растет, нужна дача. Вот за обивкой этого дивана гонялись по всему городу, а жиличка, снимающая квартиру, прекрасно себя здесь чувствует и просит, чтобы и дальше ей сдавали, так ей удобно тут.
• Стареющая женщина, прожившая всю жизнь на Горьковской в двух шагах от метро, а теперь ей «надо» ехать в область, потому что там живут дети с семьями, которые «решили забрать её к себе». С какой любовью хозяйка описывала мне достоинства местоположения: рядом большая поликлиника, а на соседнем проспекте отличный вид на салют!

Перепланировка, снятая до кирпича штукатурка, маленькие комнаты размером с огромные кровати, заполняющие их целиком, большая картина с подсветкой на стене, вывезенная из Венеции люстра, а также «вариант для энергичных» — четвертый этаж без лифта.

Обстоятельства, в которых люди оказались, решения, которые они принимают, выражение себя в оформлении жилища.

Опять же были те, кто говорил, что я «слишком много через себя пропускаю» и «зря на этом концентрируюсь» — пусть не удивляются, если я не буду опираться на оценку моих чувств как «слишком» такие или сякие. Мои чувства мои, вот и всё.

Снова см. эссе Лиз про «чувствовать что-то не то».

В психологии считается, что то, что человеку уже принадлежит, он ценит значительно выше, чем то, что может стать его собственностью (см., например, книгу об искажениях восприятия «Ошибки, которые были совершены (но не нами)»). Да и сентиментальная ценность не измеряется деньгами. А если измеряется — для продающего — то гораздо бОльшей суммой, чем то, на что готов покупатель. Поэтому продавец всегда немножечко страдает. Ведь для него этот предмет гораздо дороже в эмоциональном смысле.

Разумеется, никто на самом деле не хочет продавать квартиры. Приходится — но они не хотят. Если квартиру показывали хозяева, а не жильцы, они с такой любовью описывали процесс ремонта! Всё подобрано, выверено, высчитано, выбрано, расставлено. Вывезли четыре камаза мусора, когда разбирали полы, сняли паркет, вернули — вот посмотрите, сделали теплый пол. Поставили самые лучшие на свете стеклопакеты — тройные! Теперь не холодно. Если в квартире солнечно, это очень замечательно, если сумрачно — удобно в белые ночи. В каждой особенности есть плюс, очень дорогой хозяину. И всё-таки квартира выставлена на продажу, и всё-таки приходится говорить о том, что кто-то въедет и вот это всё переделает под себя (или не всё, или не под себя, но тем не менее варварство, ведь тут ВСЁ ПРАВИЛЬНО УСТРОЕНО — с точки зрения хозяев).

Были и квартиры, которые пока что никто не переделал под себя. Без теплых полов, без тройных стеклопакетов. С горбатым линолеумом, в прокуренном подъезде. Такие квартиры ждут хозяев, готовых в них вложиться, искать цвет по всему городу, вывозить камазы мусора, заделывать дырки в стенах, знакомиться с соседями, а потом, когда-нибудь — возможно, продавать.

Отдельно отмечу, что новостройки я не рассматривала. Они какие-то… пустые. У меня нет сил на ремонт и выбор цвета обоев, мне бы переехать и начать собирать себя заново.

К тому же я хотела, чтобы из окна у меня был Петербург, а не новостройка. Спасибо бабушкиной московской квартире, это получилось.

Вот из чего, по моему небольшому опыту, состоит различие квартир в старом фонде Петербурга.

Вот из чего приходится выбирать, складывая паззл:

• расположение в рамках города (добраться до метро/работы, вернуться из центра, добраться до вокзала/аэропорта итд)
• расположение в рамках улицы (вход с улицы/двора, какой двор, много ли народу шастает, приятно ли проходить мимо, есть ли помойка под окнами, куда вид из окон, что с ремонтом фасада и парадной?)
• расположение в рамках дома (лифт, лестница, чем пахнет в парадной, курят ли соседи на лестнице, есть ли внутри магазины и салоны красоты, куда постоянно ходят посетители, сколько квартир на этаже, есть ли соседи сверху/снизу/сбоку, шумные ли они ребята, сдают или сами живут?)
• коммуникации (меняли ли трубы и когда, горячая вода из крана или из колонки, есть ли бойлер, какой напор воды, есть ли встроенный фильтр питьевой воды на кухне, есть ли теплый пол и на сколько увеличивается счет за квартиру, когда его включаешь, что с унитазом и душем/ванной, можно ли управлять батареями?)
• пространство и планировка (была ли перепланировка, удобно ли открывать двери, нужно ли мне столько пространства / достаточно ли просторно, сколько камер в окнах и холодно ли зимой,  есть ли куда поставить кошачий туалет?)
• ЖКХ (сколько стоит оплатить квартиру летом/зимой, разброс в зависимости от метража и прочих теплых полов в два-три раза)
• оформление и ремонт (нравятся ли мне обои и прочие базовые штуки, которые я не буду менять сразу же, что с полом и потолком, надо ли вешать люстру / оформлять дверные проемы / доделывать вытяжку, какие выбрали кухонные шкафчики: наводящие тоску или нет, что за кухонная техника встроена, теплые ли окна и подоконники, понравится ли тут кошкам, как будет выглядеть комната, если вынести вот эту стенку, убрать вон те салфеточки и телевизор, а также кошмарный диван буквой Г с ковром — и что я тогда хотела бы тут поставить?)
• что с документами, кто прописан и проживает (это работа риелтора)
• инфраструктура (супермаркеты, рынки, кафе, рестораны, библиотека, бассейн)

Ну и, разумеется, риск того, о чем не подумали, не учли, не спросили, утаили, исказили и о чем предпочли умолчать. На одной из кухонь, глядя на муравья на полу, я спросила хозяйку: «А муравьи у вас есть?». Разумеется, она убедила меня в том, что никогда их здесь не видела. Муравей послушно скрылся под плитой.

И, конечно, в реальной жизни всё смешано. Прекрасное расположение, недоделанный ремонт, ужасный выбор обоев и странная перепланировка. Круто оформленная квартира, помойка у двери подъезда, рядом шумный проспект рядом с вокзалом. Вид из окна огонь, цена низкая, внутри конь не валялся, а фотографии выкладывали такие, чтобы этого не было видно. И так далее.

Конечно, есть в старом фонде квартиры, из которых пока что не сделали красоты с теплыми полами и навесными потолками, но кажется, что обязательно сделают, потому что жить во вздутых линолеумом полах и с потолком в желтых разводах затопления вряд ли за такие деньги кто-то будет. Придет тот, кому понравится метраж и расположение, вывезет четыре камаза мусора, договорится в ЖЭКе, воспользуется связями, что там ещё, найдет нужный цвет, раздобудет шторы в цвет к дверям. И заживет. А если понадобится с квартирой расставаться — будет рассказывать, сколько в неё вложил вот этими вот руками, и не согласится продать её первому встречному. Будет устраивать фейс-контроль.

Но этот человек не я. С моей историей созависимости с людьми мне уж точно не нужна созависимость с жильем. Поэтому я выбрала ту квартиру, в которую уже всё, что могли, вложили. Пусть и со мной не советовались. Маленькую и в центре. И буду в неё переезжать в выходные с кошками. И буду в ней прописываться. На улице Некрасова.

После одиннадцати лет сдерживания мыслей о том, что неужели никакой это не эксперимент — очень трудно приходить в согласие с мыслью о том, что у меня есть собственное жильё в центре. И да, я его выбрала сама. И да, прописка у меня будет не московская.

Тогда я стану здесь совсем своя. И, может, смогу снова нормально спать ночами, когда вот это всё (то, что для кого-то «слишком») во мне уляжется. И тогда я напишу и об этом тоже.