— Уважаемые пассажиры! К сожалению, обнаружилось, что у нашего самолёта проблемы с двигателем: наземные службы повредили его при подготовке к полёту. Подготовьтесь к высадке, пожалуйста. Автобусы к терминалу скоро прибудут.
Я не могла поверить своим ушам. Может быть, грек-пилот пошутил? Или я плохо понимаю ломаный английский?
Я посмотрела на соседей. Они принялись копошиться, всем своим видом демонстрируя недовольство. Вряд ли для них это второй отказавшийся взлетать самолёт за день. Мне показалось, что меня без предупреждения снимают в фильме про неудачников.
Все началось с того, что я отправилась на конференцию по сторителлингу в Румынию. Изначально у меня выходило пять свободных часов между прилетом и началом конференции — бесценная возможность поспать для того, кто встал в 4 утра на первый самолёт.
Но первый самолёт (во Франкфурт) не смог завести двигатель, и после «разрегистрации» (пришлось забрать багаж и обратно пройти паспортный контроль) нас направили в кассу Люфтганзы. Там 188 пассажиров выстроились в очередь и принялись ждать новых билетов.
Рядом со мной бунтовал бизнес-класс, требовавший особого отношения. Женщина опаздывала на океанский лайнер и требовала переделать билеты так, чтобы прилететь во второй порт на пути лайнера — в Геную.
Колл-центр Люфтганзы в час по чайной ложке присылал новые билеты, а единственный сотрудник компании в аэропорту, вызвав коллег на подмогу, распечатывал все присланное по очереди на стареньком принтере и кричал фамилии. За первый час ожидания было напечатано десять билетов, из очереди откликнулось двое — одному достался вечерний перелет во Франкфурт, второй отправился в Америку через Варшаву. Я с ужасом вспомнила, что выступление Венди Макнотан, из-за которого я вообще решила попасть на конференцию, запланировано на этот вечером. И по всей вероятности, я рискую его пропустить. А вдруг мой перелёт перенесут на завтра? Конференция в Бухаресте идет всего два дня, приеду я на нее или нет.
Из очереди закричали: «А когда я лечу? Мне вообще стоит стоять? Как об этом узнать?».
Никак. 186 человек и я ждали, пока в колл-центре перебронируют наши билеты, сотрудник на стойке распечатает их и выкрикнет наши фамилии. Никто из летящих в одиночестве не отходил в туалет — на всякий случай.
Прибыли еще несколько сотрудников Люфтганзы: сонные, помятые. Обещали раздать талоны на питание и минералку. 800 рублей на человека — в целом нормально для Пулково, но поесть можно только по ту сторону таможни, пройдя паспортный контроль после регистрации на рейс — с этой стороны ваучеры принимали только кофейни. Люди выглядели растерянными.
Бизнес-класс атаковал стойку и требовал отели, варианты перелёта в Америку и Канаду, внимания и ласки. Иностранцы жаловались на Россию, а российские туристы отвечали им — при чем тут Россия, если авиакомпания иностранная.
Напечатали ещё с десяток билетов. Людей с такими фамилиями почти не нашлось.
Вежливо пропустив весь бизнес-класс, я жалобно свесилась со стойки и призналась, что у меня сегодня конференция. Запотевший сотрудник Люфтганзы сжалился и распечатал мне билет — оказалось, меня перебронировали на перелёт через Афины. Интересно, скоро ли я бы узнала об этом, не решись спросить напрямую?
От переизбытка чувств я пошла реветь в кафе, забыв про ваучер на еду. Написала пост про то, как я негодую на себя, неспособную принимать происходящее как приключение, и расстроенную до чертиков. «У меня не взлетел самолёт, поэтому дайте мне, пожалуйста, шоколадный мафин», — любезно вывалила я кассиру всё цензурное, что у меня было, забилась в угол, зарядила плеер и слегка пришла в себя.
Женщина с моего рейса расплатилась за свой мафин ваучером. Мне стало ещё обиднее. Сижу, понимаешь, над мафином, реву — а она поступила умнее и сэкономила!
Я вернулась за ваучером, перечитала новый билет и спланировала свой день.
Добавить комментарий